Дмитрий Борисов Пусть Говорят
Телевизионщики подводят итоги при помощи цифр. Каждую неделю компания «Медиаскоп» составляет сотню самых популярных программ. Самой популярной программой года стал матч Россия-Хорватия на Первом. 63,6% зрителей – в кокошниках, усах надежды и на грани нервного срыва.
«Голос» во всех его проявлениях девять недель входил в топ-3 и дважды становился самой популярной программой недели. Но есть и неожиданность: обе победы «Голосу» принесла его самая новая и самая короткая версия — «Голос 60+».
21 неделю в тройку лидеров входила программа «Время», которой теперь не только руководит, но еще и представляет ее в кадре Кирилл Клейменов. Часто провокационно, иногда на грани фола, но, судя по результатам, именно такого артистичного авторского подхода зрителям и не хватало.
Ну и наконец главный сюрприз уходящего года – Дмитрий Борисов с программой «Пусть говорят». Можно сказать, «киндер-сюрприз», учитывая возраст ведущего самой популярной ежедневной программы прайм-тайма. Ох, как не верили в Борисова, когда он заменил в «Пусть говорят» Андрея Малахова. Ведущий новостей против знаменитого тусовщика, лингвист из профессорской семьи против звезды Инстаграма – да куда ему вести «Пусть говорят», пусть Пастернака читает! И вот, пожалуйста, 12 недель в году «Пусть говорят» – самая популярная программа в стране. Больше, чем любой другой проект. И да, в этом году Борисов победил своего друга, учителя и предшественника Андрея Малахова со средним рейтингом 4,5% против 3,2% у «Прямого эфира».
«КП» поговорила с ведущим программы года, который (не один, но в авангарде) сделал Первый канал победителем в прайм-тайме в уходящем году
Цинизм и эмоции
— Вы год у руля «Пусть говорят». Изменился ваш характер за это время?
— Не год, а полтора (если быть точными год и 4 месяца — ред.). Разница принципиальная, потому что каждый день на счету. Свободного времени не осталось, но другим человеком я не стал. Я всё тот же.
— Такие программы нельзя вести равнодушно. С эмоциями справляетесь?
— Истории, о которых мы рассказываем, невозможно не пропускать через себя, и каждый случай оставляет какой-то след. Но мне удаётся сохранить баланс: с одной стороны, во всё вникать, с другой — чтобы они лично меня изнутри не разрушали. Иначе долго не продержишься.
— Теперь стали лучше понимать, что такое врачебный цинизм?
— У меня много лет ведения новостей в анамнезе. И там тоже всякого хватало! Так что всё не сильно поменялось: каких только новостей не было, о чём только не приходилось рассказывать! Врачебный, он же журналистский цинизм (в хорошем смысле) знаком мне давно. И это лишь способ защиты врачей, журналистов от глубокого проникновения и разрушения изнутри. Но это не мешает разбираться в историях по-настоящему. И ещё важно: любить героев. Если мне кто-то неприятен, это сразу заметно.
— С вашим появлением программа «Пусть говорят» изменилась, как считаете?
— Конечно. И мне приятно, что зрители оценили эти изменения. Рейтинги это показывают. Сейчас программа принципиально другая. Мне проще сравнивать не с «Пусть говорят» прошлых лет (я не был постоянным зрителем), а с ток-шоу, которые выходят на других каналаа. В отличие от них, у нас реальные истории с реальными героями. И в этих историях мы пытаемся разобраться. Не покричать и разойтись, сорвать одноразовый хайп, а докопаться, вникая, до причин возникновения конфликта.
Главный сюрприз уходящего года – Дмитрий Борисов с программой «Пусть говорят». Фото: Максим Ли/Первый канал
Конкуренты и гонорары
— Часто смотрите программу «Прямой эфир», которую теперь ведет Андрей Малахов?
— Натыкаюсь периодически на анонсы. Смотрю, какие темы, кто герои. Так или иначе, мы все живем в одной вселенной. Но саму программу регулярно не смотрю.
— А с Андреем вы общались за этот год? Или это не принято между конкурентами?
— Что значит принято или не принято? Конкуренция никогда никому не мешала общаться. И у меня масса друзей на других каналах. Все друг друга давно знают. Конкретно с ним в этом году виделись, наверное, один раз. Я редко хожу на светские рауты, а он, наоборот, любит такую жизнь.
— Малахов как-то сказал в интервью, что пытается вас избегать, и даже стал ходить в другой спортзал.
— Наверное, у него дар предвидения: регулярно ходить в тот же фитнес, что и я, он перестал за пару лет до моего появления у руля «Пусть говорят», и за все годы, что мы прекрасно общались, конкретно там, в «Ритце», пересеклись всего однажды.
— За минувший год многие звезды заявляли о гигантских гонорарах, которые они получают на «Пусть говорят» и на других ток-шоу. Вы правда столько платите?
— Мне кажется, некоторые люди, когда выбрасывают такие цифры в публичное пространство, выдают желаемое за действительное. Им очень хочется, чтобы так было.
— То есть вы не платите героям?
— В конкурентной борьбе случается разное. Если история суперважная, нужно как-то мотивировать участникам их присутствие в кадре. Как минимум, отплатить проезд, проживание и покрыть какие-то, возможно, другие расходы, издержки. Но говорить о том, что существует индустрия, где платят десятки миллионов героям, как это сейчас пытаются преподать… Это реальность, в которой очень хотели бы жить наши герои. Может, в этой реальности хотели бы жить и мы. Но мы живём в другой.
— Честно говоря, не могу себе представить другой мотивации. Известные люди приходят и трясут грязным бельем на старости лет. Зачем?
— Многим нужно быть услышанными, это самая важная мотивация. В жизни происходит всякое. Иногда единственный способ защиты — это публичность и общественное обсуждение. Это они и получают, приходя к нам. И на огромную зрительскую аудиторию могут высказать своё мнение и свою версию событий. Часто бывает, что пока одна сторона молчит, другая катком прокатывается по противникам. К нам приходят потому, что знают, что мы своих героев услышим и сделаем всё от нас зависящее, чтобы история была преподнесена объективно.
— Дикие ощущения, когда приходит, например, Джигарханян, любимый актер, легенда, и начинается этот кошмар. У вас не возникало чувство, что человека надо остановить, отговорить от этого эфира, от позора? Не испытывали неловкость за гостей?
— Никогда не испытывал неловкости за гостей, которыми я восхищался до эфиров по их ролям. И не разу не видел, чтобы люди, которые вызывают уважение, сами не чувствовали какой-то грани, необходимости вовремя остановиться. Или, наоборот, рассказать всё, как есть. Как правило, бывает внутреннее разочарование только теми, про кого я заранее думал, что может так случиться. А вообще нельзя решать за других, что им стоит, а чего не стоит рассказывать. Кстати, специально для того, чтобы дать возможность и зрителям выслушать одного человека подробно и обстоятельно, мы запустили программу «Эксклюзив». Тоже не обходится без резонанса. Бывали истории, когда шла волна очень активной зрительской реакции. Скажем, когда сразу после смерти Николая Караченцева его супруга старалась держаться, с улыбкой рассказывала про его день рождения, в соцсетях на неё, сына и невестку обрушились с критикой: мол, ещё не было похорон, а вы улыбаетесь. Удивительно, как у нас любят всем советовать и всех учить. Даже учить скорбеть. По мне так, если семье артиста, вдове, сыну комфортнее и спокойнее в таком ключе разговаривать, то их надо понять и принять.
— Но если людей задевает — может есть проблема?
— Думаю, это уже какая-то часть сетевого менталитета, что ли: покритиковать, уколоть. Вот вышла программа о великой Елене Соловей, которая ради семьи бросила карьеру и уехала жить за океан из голодной тогда в 91-м страны.Обаятельная, фантастически глубокая и прекрасная женщина. Это одна из любимых моих героинь. «Предательница», «Зачем вы о таких снимаете» — приходилось читать и такое. Но за эти почти полтора года всё-таки таких злопыхателей стало меньше, и абсолютное большинство комментариев к программе о Елене Соловей в итоге положительные. Мы нашли своего зрителя и пытаемся показать: мы уважаем мнение других и выступаем за объективность. И призываем всех следовать нашему примеру. Беспричинная злость деструктивна. А вот если все станут чуть уважительнее относиться друг к другу, то все статут счастливее. В первую очередь сами эти комментаторы, которых, как иногда кажется, желчь и злоба вот-вот отравят изнутри.
Вопрос от старшеклассника
— Ваша программа 12 недель в году лидировала среди всех программ всех каналов. Какой выпуск сами считаете лучшим?
— Таких программ было много. Мы в ежедневном конвейере, поэтому сейчас сразу на ум приходят выпуски из самых свежих: очень эмоциональная программа получилась про выросшую литовскую девочку Расу. 35 лет назад нетрезвый отец не заметил её в траве, работая на тракторе-косилке. Её спасли тогда благодаря невероятной отзывчивости всех, кто был рядом. Самыми громкими «сериалами» в формате «Пусть говорят» к концу года стали развод Евгения Петросяна с Еленой Степаненко и свадьба Лидии Федосеевой-Шукшиной с Бари Алибасовым. Одной из самых долгоиграющих стала серия программ о судьбе советской кинозвезды Зои Фёдоровой. На этих эфирах история будто оживает.
— Юрия Дудя называют лучшим интервьюером страны. Как относитесь к его программе, к его стилю беседы?
— С Юрой мы познакомились 12 лет назад, он тогда был талантливым спортивным журналистом в газете, а я только-только пришёл на телевидение. В этих громких интернет-интервью у него есть свой стиль, свой почерк. Но это такой почерк школьника-старшеклассника, у которого сбылась мечта встретиться со знаменитостями. Если бы десятикласснику дали возможность пообщаться с супер-известным человеком, то хайповая часть вопросов была такой же. И именно их потом разносят на цитаты, они обеспечивают многочисленные просмотры. Хотя там есть и более глубокие, традиционные с точки зрения интервью вопросы. Но именно темы, интересные школьнику в пубертатный период, обеспечивают основной хайп. Как часто занимаешься любовью? Какие у тебя сексуальные предпочтения? Сколько ты получаешь денег? Набор как бы запретных тем. Вот не представляю, что бы я стал задавать такие вопросы всем подряд гостям. Есть сдерживающие факторы: какие-то правила приличия, воспитания. Юре этот юношеский максимализм, помноженный на провокацию, удалось возвести в степень особого стиля.
— «Пусть говорят» это для тех, кто смотрит ТВ, или о нем знают те, кто живет в Интернете?
— Конечно, знают! Количество просмотров в Интернете очень большое — значит, Интернет-аудитории близки те же темы, которые мы обсуждаем. Это те же люди, которые смотрят телевизор, но просто, может, делают это в более удобное время. И «Экслюзив» тоже универсален: программа, например, о Хабибе Нурмагомедове после его победы в Лас-Вегасе вообще разнеслась не только по рунету, но и по всему миру.
Пусть помолчат
Кто только ни обсуждает, как теперь Ольга Шукшина — дочь Лидии Федосеевой-Шукшиной — выясняет отношения с племянницей. Им обеим устроена «Очная ставка». Программа так и называется «Больше нельзя молчать: Шукшины о семейной войне и разделе имущества». Кто только ни предполагает, какова могла бы быть на эти программы реакция Василия Шукшина, если бы он дожил до наших дней. Кто только ни удивляется, как Дмитрий Борисов не устает как ведущий принимать участие во всех этих, и не только, разбирательствах. Между тем Дмитрий Борисов ведет «Пусть говорят» вот уже полтора года — с августа 2017-го. При этом он остался на посту генерального продюсера цифрового ТВ «Первый канал. Всемирная сеть». Ведущему — 33 года, а выглядит он на 23. Почему красивый умный молодой человек выбрал такую карьеру? Как он реагирует на то, что происходит в эфире? Обозреватель «РГ» поговорила с Дмитрием Борисовым.
Дмитрий, в свое время всех удивило, когда вы, серьезный и перспективный ведущий программы «Время», вдруг пошли в передачу, которая считается «желтой». Действительно ли программа, которую критикуют, называют «желтой», требует серьезного и взвешенного подхода?
Дмитрий Борисов: Я постарался с самого начала подойти к «Пусть говорят» как к серьезной программе, которая позволяет всесторонне осветить историю, что находится в центре внимания. И судя по тому, что нам пишут зрители, у нас все получается. Иногда меня в комментариях называют чуть ли не следователем — говорят, устраиваю время от времени героям расспросы на грани допроса или ловлю их на несостыковках. Пытаюсь выслушать сначала одного, потом другого, чтобы в итоге составить более-менее объективную картину. Обычно на разных программах как выходит: покричали, поругались, обнялись, разошлись, забыли и сделали вид, что вчера этого ничего не было, и начали с чистого листа. У нас все-таки есть последовательность, и если мы и меняем отношение к чему-то или кому-то, то обоснованно, вместе с нашими зрителями. Если иметь в виду это, то да, какую-то долю серьезности, наверное, я в ток-шоу привнес. Хотя, конечно, программа остается в хорошем смысле таблоидной из-за той «вселенной», в которой мы находимся. Мы все равно освещаем истории, которые интересны максимально широкой аудитории. Другое дело — что, если постараться, интересно можно преподнести любую историю.
Что вы чувствуете, когда ругают программу «Пусть говорят» и когда ругают вас?
Дмитрий Борисов: Я не люблю делать выводы по заголовкам или по отдельным высказываниям. Мне всегда нужно докопаться до сути, и я пытаюсь анализировать. Одно дело, когда критика конструктивна и к ней стоит прислушаться: мы, как любой живой организм, готовы меняться и совершенствоваться. В целом я — человек, склонный к перфекционизму, и готов улучшать все до бесконечности. Другое дело, когда разливается просто желчь ради желчи. Или произносятся какие-то гадости просто для того, чтобы кого-то задеть, уколоть. Если я вижу, что это какая-то беспричинная история, в основе которой может быть все, что угодно, начиная от зависти и заканчивая глупостью, то на это проще не обращать внимания.
Вы настолько сконцентрированный человек. У вас были ситуации за эти полтора года, когда бы вы растерялись на программе?
Дмитрий Борисов: Не то чтобы растерялся, но бывают ситуации, которых не ждешь. Например, в прошлом году мы сделали не одну, а две программы с Ольгой Корбут — знаменитой советской гимнасткой, олимпийской чемпионкой. Готовясь к одной из них, я поехал к Ольге в гости в Аризону, где она сейчас живет. Она показала, как работает, как проводит время, что у нее осталось на память о родине. Была история, что она продала медали. Она объяснила — зачем. Собственно, об этом у нас была первая программа. После этого Корбут приехала в Москву, и мы сняли еще один выпуск «Пусть говорят», посвященный ей. По плану, она объявляла о том, что снова выходит замуж, уже за американца. Мы подготовились — на эфир приезжали родные из Белоруссии (оттуда родом Ольга Корбут), с которыми она долго не виделась, ее бывший муж, солист группы «Песняры» Леонид Борткевич, например, ее сестры. Была такая красивая программа-встреча, на которой выступали также ее коллеги по сборной, в том числе и Ренальд Кныш, который ее тренировал и собственно сделал звездой.
И в какой-то момент Ольгу вдруг прорвало. Она заговорила о том, что бывало всякое, и заявила, что Кныш ее изнасиловал перед Олимпиадой в Мюнхене. Той самой, где она победила и стала мировой знаменитостью. И для всех это было шоком, в том числе и для ее экс-мужа, который сказал, что ничего раньше не знал. Ренальд Кныш у нас был на связи, и все это слышал. У них с Корбут завязался яростный спор. Люди разделились на тех, кто верит ей и кто нет. И она была очень эмоциональна, и он очень убедительно отстаивал себя. Все это не было запрограммировано. Я не успел даже растеряться, потому что мы быстро принимали решение, что делать. В итоге жених-американец все-таки сделал ей предложение.
А были случаи, и когда я плакал в эфире. Много экстренных эфиров, по разным поводам — к сожалению, часто печальным. И когда слушаешь такие рассказы, иногда просто не выдерживает нервная система.
А какие вы сами выделяете выпуски года, которые в наибольшей степени повлияли на то, что ток-шоу «Пусть говорят» вышло на первые позиции в итоговых рейтингах 2018-го? Будет ли это, допустим, программа с Виталиной Цымбалюк-Романовской и Арменом Джигарханяном, или с Бари Алибасовым и Лидией Федосеевой-Шукшиной?
Дмитрий Борисов: Любопытно, что конкретно в этом телевизионном сезоне у нас не было ни одной программы, посвященной Виталине и Джигарханяну. В начале года были — но это уже прошлый сезон. Понятно, что под конец 2018-го главными в эфире из историй «с продолжением» стали развод Евгения Петросяна с Еленой Степаненко, свадьба Лидии Федосеевой-Шукшиной с Бари Алибасовым на фоне долгого семейного конфликта с внучкой, с дочками.
У нас есть и актуализированные истории из прошлого, которые тоже вносят в бренд «Пусть говорят» большой вклад. Например, тщательно исследованная и расследованная история советской кинозвезды Зои Федоровой, убийство которой так официально и не раскрыто. У нее — загадочная и интересная судьба, так же, как у ее дочери Виктории, которая жила в Штатах и умерла, не общаясь с собственным сыном. Мальчик (он же — внук Зои Федоровой) вырос, случайно, постфактум, узнал о смерти матери и теперь периодически приезжает к нам в Москву, а мы ездим к нему через океан, вместе копаемся в архивах, пытаемся понять, что произошло в действительности. Это такая негромкая, с точки зрения хайпа, история. Не развод Петросяна или, скажем, любовные перипетии Александра Серова, за которыми следят все каналы, но у нас вышло уже немало выпусков-серий о Федоровых, и всегда со стабильно высокими рейтингами. Зрители привыкли и к таким историям у нас, им тоже интересно во всем разобраться вместе с нами.
Еще люблю классику жанра — когда у нас в эфире происходят супервстречи людей, которые много лет не виделись. Одна из последних ярких историй — про литовскую девочку Расу, которая 35 лет назад пострадала, потому что за рулем косилки пьяный папа не заметил ее в траве и. отрезал ноги. Потом их чудом пришили, потому что сохранили в замороженной рыбе. И молодой хирург в Москве совершил тогда немыслимое. А от девочки потом отказались родители, она выросла в приемной семье, вдали от сестры-близняшки. Программа добрая, неконфликтная, способная растрогать до слез. Почему-то все считают, что в «Пусть говорят» всегда конфликты, все кричат друг на друга, ссорятся и обзываются. Но у нас программы разные. И эти различные жанры в одном все вместе работают.
Что за цифры вы называете в перерывах между эфиром на программе «Пусть говорят»? Это номера вопросов?
Дмитрий Борисов: Когда разговариваю с аппаратной? Нет, это номера фрагментов видео, которые мы собираемся показывать. Программа же не имеет сценария как такового, в смысле написанных реплик. Все разговоры про это — миф. Она имеет верстку, которая по ходу эфира меняется. Конечно, готовясь, мы понимаем, где, в каком эпизоде, что примерно происходит, какие герои должны появиться, что примерно они могут сказать, в какую сторону свернет драматургия. Но, поскольку все — живые люди, то программа часто верстает себя сама. Например, у героя вдруг появилось настроение, и его потянуло на откровенность, рассказать что-то, к чему мы не были готовы, или, наоборот, — он решил не говорить того, чего от него все ждали. Исходя из этого, мы меняем драматургию по ходу. Поэтому на рекламной паузе мы с коллегами обсуждаем, как нам лучше «переверстаться»: что поменять местами, что добавить-убавить и так далее.
Почему вы не оставили работу генерального продюсера цифрового телевидения «Первый канал. Всемирная сеть»? И как вы успеваете и одно, и другое? Мне казалось, что такая программа, как «Пусть говорят», отнимает все время.
Дмитрий Борисов: А ведь мы запустили в этом сезоне еще одну программу — под названием «Эксклюзив». Но работа в холдинге «Первый канал. Всемирная сеть» позволяет мне реализовываться творчески. Там я слегка «Карабас-Барабас» закадровый, придумываю форматы, продюсирую множество программ на разных наших каналах. И так просто по собственной воле от этого отказаться сложно. Это затягивает, и в моем случае даже больше эфира. Все говорят, что работа в кадре — зависимость, а вот я не могу определиться, что у меня больше вызывает привязанность: эфир в кадре или за кадром.
Я не могу выбрать: мне нравится и то, и другое. Так устроен, что, переключаясь между разными задачами, делаю каждую из них лучше, чем если концентрируюсь на одной, которая может наскучить, и ничего не получится.
Вы красивый молодой человек, в одной ипостаси топ-менеджер, в другой — ведущий. У вас остается какое-то время для себя, для нормальной молодежной жизни? Погулять, встретиться с друзьями?
Дмитрий Борисов: Это очень важная часть жизни, без этого нельзя. Как только начинаются проблемы с этим, я начинаю задумываться о смене рода деятельности. Рано или поздно, думаю, придется выбирать, и мой выбор будет на стороне душевного комфорта.
Программа «Пусть говорят» выходит с 2006 года — более 10 лет. Как вы считаете, долго ли у нас еще на телевидении продлится такая «расстановка сил», когда зрители будут вечером собираться на «Пусть говорят», и потом сразу же переходить на программу «Время»?
Дмитрий Борисов: В мире, когда развиваются новые технологии, размывается линейное смотрение, люди часто выбирают смотреть программы, в том числе и «Пусть говорят», когда и где им удобно. Это возможно, например, благодаря сайту Первого канала. Но все равно есть что-то, что важно для ощущения человеком самого себя как части общества. Можно сколько угодно говорить о том, что телезрители уходят в интернет, и это правда, но она не отменяет того, что большие каналы — как столпы — все равно сохраняют свою миссию и главную функцию: позволять людям чувствовать себя частью общества. И тот эффект, который есть при просмотре телевизора, когда зритель понимает, что то же, что и он, смотрит еще огромное количество людей, ничто не заменит.
Вы думаете, что «Пусть говорят» еще долго будет удерживать свои позиции?
Дмитрий Борисов: Конечно, это — абсолютно магическая эфирная позиция, которая как магнит работает на зрителей. И наша главная задача — давать зрителям такой продукт и так их увлекать, чтобы у них не возникало желания от этой традиции добровольно отказываться. Наш опыт показывает, что рейтинги «Пусть говорят», несмотря ни на что, стабильно высокие и растут. Значит, мы на верном пути.
Что ждать зрителю от программы «Пусть говорят» в новом году?
Дмитрий Борисов: Продолжения того, что мы делаем. Программу, которая сделает все возможное для того, чтобы провести вечер с понедельника по четверг в компании с Первым каналом было интересно, продуктивно и приводило к каким-то внутренним для человека выводам и добрым результатам. Хочется быть желанным гостем в каждом доме, куда я прихожу каждый вечер.
Программа «Пусть говорят» в течение 2018 года лидировала в рейтинге ТОП-100 на протяжении 12 недель, а 31 неделю входила в тройку самых популярных. К тому же вошла в рейтинг ТОП-100 самых популярных программ-2018. Дмитрий, как вы считаете, почему ток-шоу «Пусть говорят» выбилось в лидеры?
Дмитрий Борисов: «Пусть говорят» очень точно, на мой взгляд, отражает нашу действительность и поднимает те темы, которые близки всем. Либо на примере звездных историй рассказывает о проблемах, с которыми сталкиваются все люди в своей ежедневной жизни, либо на примере ярких житейских историй обычных людей рассказывает о том, что действительно интересует всех, что все обсуждают, мимо чего не могут пройти.
«Пусть говорят» — это и есть наша жизнь, преподнесенная в особом ключе. В ней не кричат ради сиюминутного успеха, желая сорвать куш в виде больших рейтингов и тут же забыть, чтобы завтра кричать совершенно противоположное, делая вид, что вчера ничего не было, как делают в некоторых других программах. Мы пытаемся максимально объективно освещать эти истории, предоставляя слово каждой из сторон. Если, конечно, соглашаются. То есть у нас есть попытка докопаться до истины и всесторонне и глубоко вникнуть в жизненные бытовые истории. Наши зрители к этому привыкли и перестали этого бояться, хотя некоторые люди, назовем их снобами, и делают вид, что всего этого не существует в их жизни.
Дмитрий Борисов Пусть Говорят
Телевизионный критик Данил Тармасинов – о том, что выгонять экспертов из студии уже недостаточно.
В ночь с воскресенья на понедельник Андрей Малахов протер пиар-пушку и выстрелил тремя ядрами. В двух интервью – серьезному «Коммерсанту» и легкомысленной «Антенне-Телесемь» – ведущий не опроверг самую популярную версию ухода: перед выборами ему навязывали политические темы. Малахов наоборот сказал, что в «Пусть говорят» не разрешали обсуждать многое – например, миллиарды Захарченко или Марию Максакову. И вот вечером следующего дня его старое шоу передает привет: выпуск от понедельника назвали «Непростительная красота: Мария Максакова отвечает программе «Пусть говорят».
Нет, свинтившую на Украину оперную певицу обсуждали на Первом и раньше, но тогда для этого был какой-то повод. Малахов и подчеркивает это в интервью – темы были горячими, но на летучках их отдали в более серьезные форматы. Но почему вдруг нужно опять их поднимать? Как и историю из второго выпуска «Пусть говорят» без Малахова – деньги и любовниц Михаила Саакашвили? Ему давно перемыли все кости, ничего хорошего и нового публика уже не ждет, а тут внезапно подняли старую грязь и снова трясут перед зрителями.
И в том, и в другом эфире появились странные герои – блондинки с огромными губами, политологи, адвокаты, депутаты, какие-то фейковые журналисты. В понедельничном обсуждении Украины больше всех поразил мужик, сидевший по самому центру. Его титровали как «руководителя общественного проекта «Обеспечение безопасности дорожного движения», но уже на пятой минуте он завелся до уровня «Не нравится в России – велком, живи на Украине» и закусился с политологом Ковтуном.
Каким боком этот эксперт относится к Марии Максаковой, решительно непонятно, зато весь эфир он возбуждался на любое слово и орал на всех, кто был против России.
Дмитрий Борисов всю неделю выглядел странно и не очень понимал, как ему вести себя и программу. Действовать как Андрей Малахов было бы глупо – понятно, что его будут сравнивать, и любая калька будет не в его пользу. Но при этом он не играет на публику как Дмитрий Шепелев или Борис Корчевников. Зритель давно считывает эти ходы шоуменов и не очень им верит – рейтинги налицо.
На прошлой неделе «Пусть говорят» оперативно переверстались и вышли в прямом эфире на Москву с воспоминаниями о Вере Глаголевой. Борисов действительно скорбел и не фальшивил, но все равно казался растерянным. Когда в студии дозвонились до подруги Глаголевой Ларисы Гузеевой, железная леди из «Давай поженимся» после пары вопросов натурально разревелась в трубку. Ведущий не знал, как реагировать: в итоге и не успокоил Гузееву, и не утешил, и не выпытал из нее, какой была только что умершая актриса.
В эфире с Украиной все наоборот скатывалось в ор и ничем не отличалось от политических форматов типа «Первой студии» и «Время покажет».
На Первом стало слишком много обсуждений серьезного, и нейтральные вопросы Дмитрия Борисова проигрывают по эмоциям другим передачам.
Чтобы завести зал, ведущий «Пусть говорят» выгнал из студии украинского политолога. Если вы посмотрите эфир целиком, то увидите, что эксперт Дмитрий Суворов говорил не более агрессивные вещи, чем другие, но Борисов почему-то накинулся на него, когда украинец уже молчал и слушал, как остальные топчут его позицию.
Изгнание обставили максимально неловко. На русском телевидении уже выгоняли гостей со съемок программ. На НТВ Андрей Норкин просто выволок какого-то украинца за шею, на ТВЦ людей натурально били в эфире, а тут Дмитрий Борисов без всякой агрессии сказал: «Я попрошу вас покинуть студию». Но даже такой вялый всплеск эмоций стал третьим по популярности видео на канале «Пусть говорят» в YouTube – в новом сезоне выше только стартовый выпуск без Малахова и поминки Веры Глаголевой.
Выволочку украинскому политологу представили максимально неловко и внезапно. Ситуация в студии не накалялась до момента, когда нужно просто развести драчунов по углам. Борисову будто подсказали в ухо, что для мощных рейтингов стоит повысить градус, и он выбрал рандомную жертву. Либо же это было сценарным ходом: редакторы ведь знают позиции всех гостей и о чем они будут говорить. Легко обсудить перед съемкой, в какой момент дать слово нужному эксперту и выгнать его под аплодисменты студии.
В любом случае слабым здесь выглядит Дмитрий Борисов. Если избавление от гостя было его спонтанным решением, то получилось крайне неестественно. Если все подготовлено, то ведущий ужасно отыграл роль – его реакция кажется внезапной и нелогичной. Это примерно как выгнать приятеля из бара после какой-то неловкой шутки.
А король прежний – Андрей Малахов. Он уже снял два промо новой программы для «России» – одно стильное, другое смешное – и остается чистым перед публикой.
У Малахова будут два шоу на ВГТРК и темы, которые захочет он сам, а не редактор в ухе.
»
Загрузка...