Нуреев балет в большом театре
Вечером 9 декабря на исторической сцене Большого театра состоится мировая премьера балета Нуреев» Кирилла Серебренникова. По этому случаю HELLO! вспоминает судьбу легендарного танцовщика Рудольфа Нуреева (Нуриева) и публикует комментарии артистов, задействованных в спектакле. Накануне, 8 декабря, они представили постановку зрителям на генеральном прогоне.
Его называли «татарским тигром», «диким Паном», «танцующим Адонисом», «ангелом русского балета». Его виртуозность, полная самоотдача и магнетизм заставляли публику думать, что на сцену действительно сошел с небес бог танца с широкими монгольскими скулами. Сегодня бог танца снова выйдет на сцену. Премьер Большого театра Владислав Лантратов исполнит роль мятежного Нуреева в премьере режиссера Кирилла Серебренникова и хореографа Юрия Посохова.
Владислав Лантратов в роли Нуреева У меня не было ни малейшего сомнения, соглашаться или нет на предложенную мне роль Рудольфа Нуреева. С Кириллом Серебренниковым и хореографом Юрием Посоховым мы уже делали балет «Герой нашего времени», и я был более чем уверен в результате. На сцене я проживаю целую жизнь, меняю десять амплуа. По сути, это моноспектакль, хотя на сцене хор, кордебалет. много людей. Почему? Потому что, несмотря на то, что Нуреев был окружен людьми, он был бесконечно одиноким человеком. Драматургия спектакля требует от исполнителя не просто работы тела, но и полного внутреннего перевоплощения. В одном из эпизодов, например, Нуреев кричит на артистов своей труппы, это несколько фраз, почти целый монолог. И я должен сделать это убедительно!
— рассказал HELLO! Владислав, ранее прокомментировавший и летнюю отмену спектакля.
Рудольф Нуреев
Рудольф Нуреев родился 17 марта 1938 года. Детство его прошло в Уфе, там же он начал обучаться танцу. Первая учительница балета Анна Удальцова сразу обратила на него внимание: «Это будущий гений!» В возрасте 17 лет, практически «стариком», он был принят в Вагановское балетное училище в Ленинграде, а еще через три года — в труппу Кировского, ныне Мариинского театра.
О Нурееве написано множество книг, снято несколько фильмов. Один из них — «Я — танцовщик» — создавался при жизни маэстро, а последний, режиссера Рэйфа Файнса, выйдет на экран в будущем году. И вот теперь премьера балета. На афише имя, которое на слуху у всех, — Нуреев. Ни один танцовщик в мире ни до, ни после не имел такой гигантской славы. Может быть, только Михаил Барышников, признанный балетным совершенством, смог бы с ним сравниться в популярности, но и он признавал первенство Нуреева.
Принц-беглец. Принц-отступник во времена холодной войны. В СССР Нуреева, заочно осужденного, старались вычеркнуть из памяти, а за границей смотрели на него как на бога. У него было все, чтобы стать культовым: огромный талант, харизма, обаяние секс-символа и, чего уж там, эта «вишенка на торте» — невозвращенец из страны, которую Рейган позже назвал «империей зла». Портреты Нуреева печатали на обложках Newsweek и Time. О нем говорили и писали столько, что в конце концов люди, даже совершенно далекие от балета, заинтересовались его персоной.
Он открыл публике мужской танец. Звезда Нуреева зажглась в эпоху «великого перелома» на сцене. Мужчины-танцовщики, до сих пор игравшие на сцене в основном supporting role (то есть в буквальном смысле поддерживающие всех этих порхающих сильфид и лебедей), вышли на авансцену. В советском балете появились такие выдающиеся премьеры, как Марис Лиепа, Николай Фадеечев, Юрий Соловьев, Никита Долгушин, чуть позже Владимир Васильев, Михаил Барышников и Александр Годунов (последние два также не вернулись в СССР). Западная публика со времен дягилевских «Русских сезонов», где царствовали Вацлав Нижинский, Леонид Мясин и Серж Лифарь, не видела танцовщиков с такой ярко выраженной индивидуальностью. «Нуреев не просто шокировал зрителей. Он буквально парализовал их волю», — писал английский биограф Нуреева. Критики описывали его танец в таких выражениях:
«Он танцевал так, словно балансировал на краю пропасти» или «Он метнулся на авансцену и завертелся в каскаде дьявольски стремительных пируэтов. Но неизгладимое впечатление произвела даже не виртуозность танцовщика, а его артистический темперамент и драматизм. Никто не смог остаться равнодушным к горящему в его глазах пламени и невероятной энергии».
Знаменитая английская балерина Марго Фонтейн была самой главной партнершей в жизни Нуреева. Она была старше его на 20 лет и к моменту их встречи в 1961 году готовилась закончить карьеру, но, оказалось, это было только началом ее самого блестящего периода на сцене, который длился больше 15 лет. «Жизель», Лондон, 1962 год
Нуреев держал публику в постоянном напряжении. Он был поэтом и в то же время шоуменом, четко рассчитывающим эффекты: от позы до костюма. Никаких панталон (тогда их еще носили на сцене) — только обтягивающие трико. Максимум грима, минимум складок одежды, ведь ничего не должно скрывать красоту линий. Публика никогда не знала, чего ждать от маэстро. На поклонах он мог широко раскланиваться, а мог сразу улететь за кулисы. В зените славы Нуреев позволял себе на сцене любые капризы и нарушения правил: если дирижер брал не тот темп и продолжал настаивать на нем, Нуреев останавливался и шагом уходил за кулисы.
Его сложный характер, взрывной темперамент и манеры уличного хулигана стали притчей во языцех в балетных кругах: кого-то он оскорбил, кому-то плеснул из стакана в лицо, кому-то двинул в пах. Как писал его биограф Отис Стюарт:
Нуреев подарил мужчинам-танцорам еще одну привилегию, прежде принадлежавшую исключительно женщинам, — право устроить скандал. Один из самых ярких скандалов произошел у него с балериной Наталией Макаровой в парижской Гранд-опера. Во время адажио Одетты в «Лебедином озере» Нуреев. уронил партнершу. Блистательная Макарова настолько утвердилась в роли примы без страха и упрека, что позволяла себе быть нечеткой и, например, прыгать раньше времени. Нуреев не стал суетиться и ловить непунктуальную Одетту. Он позволил ей упасть и получить «заслуженный урок». На пресс-конференции Макарова возмущалась:
Никогда больше я не буду танцевать с этим человеком!
Рудольф Нуреев и Наталия Макарова Благосостояние Рудольфа Нуреева считалось феноменальным по балетным меркам. Он владел домами в Лондоне и на Сен-Бартельми, квартирами в Париже и Нью-Йорке, ранчо в американской провинции и собственным островом Ли-Галли в Италии, который обустроил с поразительным размахом. Итальянцы были в шоке, увидев, как вертолет несет на Ли-Галли черный рояль Steinway, заказанный Нуреевым из Неаполя.
Он коллекционировал антиквариат и живопись, тратил огромные суммы на дорогую, вычурную одежду и свои знаменитые шелковые пестрые халаты, в которых роскошествовал в помпезных по-восточному домашних интерьерах. Коллеги говорили, что Нуреев богат как Крез. Но какого труда стоило это богатство! Французский хореограф Ролан Пети вспоминал:
Однажды я видел, как после спектакля ему делали массаж. Ноги Рудольфа сначала освободили от десятков метров скотча, которым они были плотно обмотаны, как у мумии! Выглядели эти ноги ужасно: со вздутыми венами, такими набухшими, что кажется — вот-вот взорвутся.
Перед концертом в лондонском театре «Колизей», 1977 год
Нуреев давал в год по 250 спектаклей — с разными труппами в разных концах света в течение 30 лет. Он в буквальном смысле жил на сцене. Но не был «монахом искусства». О его сексуальной ориентации и романах ходили легенды, правда, сам он на эту тему старался не распространяться.
Рудольф никогда не рассказывал о своих взаимоотношениях, — признавалась балерина Линн Сеймур, одна из его звездных партнерш. — Ронял время от времени какие-то крохи, но всегда не особенно важные. По-моему, Рудольф любил компанию, но дорожил и своим одиночеством и всегда опасался, как бы кто-нибудь не подошел к нему слишком близко.
Рудольф Нуреев и Эрик Брун Самой сильной, страстной и мучительной любовью Нуреева был датский хореограф и танцовщик Эрик Брун, который блистательно исполнял роль Альберта в «Жизели». Рудольф восхищался его талантом, красотой, аристократизмом: «Брун единственный танцовщик, которому удалось меня поразить. Кто-то назвал его слишком холодным. Он и в самом деле настолько холодный, что обжигает». Их непростые отношения длились до самой смерти Эрика в 1986 году.
По мнению английского биографа Нуреева, нетрадиционная сексуальная ориентация мешала танцовщику в отношениях с людьми. Он очень боялся сближения, опасаясь, что им будут манипулировать.
В 1983 году Нуреев был назначен директором балетной труппы парижской Гранд-опера. Он с юности видел себя на этой сцене, но действительность превзошла все ожидания. Совершив побег за границу, Нуреев добился всего, что было бы решительно невозможно в СССР: славы, как у голливудской звезды, многомиллионного состояния. Он стремился к свободе и получил ее — право выбирать, где и что танцевать, кого любить. Но, увы, свобода обернулась для него одной из самых жестоких форм несвобод. Нуреев оказался в числе первых жертв СПИДа, «чумы XX века», которую тогда, в начале 1980-х, еще считали экзотической болезнью гомосексуалов. В 1981 году в США была опубликована первая научная статья о новом страшном заболевании, а в 1983 году тесты показали, что Нуреев носит в себе вирус уже три или четыре года.
Рудольф Нуреев О своей болезни Нуреев хранил упорное и гордое молчание, и потому лишь немногие знали, какими тяжелыми для него стали последние десять лет. Болезнь разрушала его организм и карьеру. Но он боролся рекордно долго и продолжал работать — выходил на сцену вопреки всему.
Физическое угасание его началось в 1991 году. Но даже в последние три самых мучительных года он нашел в себе силы заняться симфоническим дирижированием, довести до премьеры постановку «Баядерки» и в 1992 году съездить в Россию, несмотря на то, что тогда уже передвигался с трудом.
Нуреев умер в православный сочельник, 6 января 1993 года и был похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. Сотни людей и выдающиеся звезды балета пришли попрощаться с ним. Так закончилась жизнь великого танцовщика. Мятежного гения балета XX века. Но легенда не закончилась. И спектакль только начинается.
Юрий Посохов, хореограф спектакля:
В спектакле не будет уфимского детства Нуреева и танцев на составленных вместе грузовиках, когда маленький Нуреев потерял штаны. Эпизодов в балете много, но все-таки это не пересказ биографии. Скорее это вспышки жизни Нуреева, не документальный, а скорее сюрреалистический «фильм». Не попытка показать артиста «как живого», а отображение его гениальности в наших умах, сердцах, душах — моих, Кирилла, композитора Ильи Демуцкого.
Режиссер спектакля — Кирилл Серебренников.
Традиционно режиссура в балете осуществлялась балетмейстером, но теперь все чаще на постановки приглашают театральных режиссеров. В 2015 году Кирилл Серебренников с хореографом Юрием Посоховым уже работали вместе над спектаклем «Герой нашего времени» по Лермонтову.
Исполнители единственной драматической роли в балете — Игорь Верник и Владимир Кошевой.
В балете «Нуреев» помимо балетных артистов участвуют также солисты оперы и драматические актеры. Такой экспериментальный ход придумал Кирилл Серебренников, чтобы наделить спектакль своеобразным голосом, который объяснит зрителям то, что невозможно выразить жестами и балетными па. Со сцены будут звучать фрагменты воспоминаний, писем и дневников близких Нурееву людей. Самая сложная задача для актера в таком синтетическом жанре — органично сосуществовать с балетом, оперой, звучать единым ансамблем.
Драматическую роль в спектакле поочередно исполнят актеры Игорь Верник и Владимир Кошевой. Каждый из них по ходу действия должен не раз менять маски — быть «черным человеком» Нуреева, злым гением, который постоянно присутствует в его жизни, «человеком в сером» из КГБ, сопровождающим его на гастролях. Любым из близких Нуреева (а вокруг него всегда было много людей), наконец, аукционистом, продающим с молотка личные вещи танцовщика. И это не режиссерская фантазия: после смерти Нуреева все, что ему принадлежало, было распродано на аукционах во Франции и США.
Что касается гомосексуальной пропаганды, которая всех так интересует, — мы играем спектакль не про это, а про свободу личности, свободу высказывания — и творческого, и человеческого. И еще: зная о том, что сегодня все на продажу, всем все известно и мы живем в незамкнутой коробке, продать талант, отношения, честность, сочувствие невозможно, — рассказал артист.
Балет «Нуреев»: показ переда и зада современной действительности
В Большом театре состоялась премьера балета «Нуреев» режиссера Кирилла Серебренникова. Сам режиссер не присутствовал, он все еще под домашним арестом по обвинению в растрате.
На премьере побывали пресс-секретарь президента Дмитрий Песков и Татьяна Навка, министр культуры Владимир Мединский, экс-министр финансов Алексей Кудрин, глава «Ростеха» Сергей Чемезов, министр транспорта Максим Соколов, замминистра иностранных дел Григорий Карасин, глава «Газпрома» Алексей Миллер, член Олимпийского комитета России Шамиль Тарпищев, Ксения Собчак, Сергей Минаев («Матильда») и многие другие «высокие лица». Депутаты Госдумы, олигархи во главе с Абрамовичем и прочая, прочая…
Многие потом на своих аккаунтах просто взвизгивали от восторга и поздравляли Большой театр с такой постановкой. Масса восторга и брызги шампанского. И, конечно, поддержка Серебренникова, если не словом, то рублем. Точнее, десятью тысячами.
Одна из околотеатральных газетенок, прямо захлебываясь эмоциями, расписывала, как все было тепло и лампово. Все свои, так сказать, собрались.
Нет, а что, чужие, что ли? По именным билетикам? Свои, свои…
И «своего» Серебренникова теперь точно отпустят. Расчувствовавшись на спектакле. Ну как не отпустить, он же свой. Талантище…
А вообще, о чем спектакль и чего я, собственно, к нему прицепился?
Просто нам наконец стали показывать истинные идеалы наших элит. Раз восторгаются – значит, так оно и есть.
То, что Рудольф Нуреев был действительно великим танцором, оспаривать будет только глупец. И, возможно, его имя нужно было как-то увековечить. Что, собственно, и имело место быть. Имя Нуриева носят хореографический колледж и фестиваль танца в Уфе и Казани соответственно.
Это касается его мастерства, и ничего более.
Но о чем повествует сам спектакль? Может быть, некое попурри, попытка станцевать те роли, которые так прекрасно танцевал Нуреев?
Оттанцована и театрально поставлена жизнь Нуреева. Что ж, пройдемся по биографии. По той части, которая более всего интересна.
Да, Нуреев был признанной звездой. Награды, заграничные гастроли в Болгарии, ГДР и Египте. Без каких-либо проблем Нуреева отправили выступать в Парижской опере. И тут произошел срыв. «Залет», говоря современным языком.
После нескольких выступлений пришло требование КГБ снять Нуреева со всех спектаклей и отправить назад в СССР.
По официальной версии, Нуреев «нарушил режим нахождения за границей». Некоторые члены труппы считают, что в КГБ узнали о нетрадиционной ориентации Рудольфа Нуриева. Интересно, как?
На самом деле все просто. Вольный воздух Парижа ударил в голову Нурееву, и он просто «засветил» свою ориентацию. За которую, напомню, в СССР была вполне конкретная статья Уголовного кодекса.
Понятно, что перспектива досрочного возврата на Родину с последующей отправкой в места весьма отдаленные от театральной сцены, Нуреева не впечатлила.
И он просто сбежал. Почти сразу же запросил во Франции политическое убежище и стал одним из самых знаменитых «невозвращенцев» в истории Советского Союза. Так что никакой политики, просто боязнь сесть за гомосексуализм.
Во Франции в 1961 году дураков было немного, потому в убежище Нурееву отказали. Равно как и в гражданстве. То же самое случилось в Дании и после Дании – в Великобритании.
То есть танцевать танцуй, а с гражданством не стоит. Ссориться с Хрущевым из-за невозвращенца, пусть даже и классного танцора, – это был в те времена перебор.
Выручила Австрия в 1975 году. До этого великий танцор фактически был евробомжем.
Надо отметить, что политики Нуреев никогда не касался. Он был звездой балета, его интересовал балет и отдых в виде гомо- и транссексуальных шабашей в Булонском лесу, о которых говорил весь Париж. Эпатажный, но абсолютно аполитичный.
Если верить западным СМИ, в разное время у Нуреева, были любовные отношения с такими звездами, как рок-музыкант Фредди Меркьюри, модельер Ив Сен-Лоран и певец Элтон Джон. Но главной любовью в личной жизни Нуреева почти всю жизнь оставался датский танцовщик Эрик Брун.
Брун и Нуреев были вместе на протяжении 25 лет, вплоть до смерти Эрика в 1986 году. Потом был американец Уоллес Поттс, а в последнее десятилетие жизни Рудольфа — Роберт Трэси.
Ну а финальная точка в карьере и жизни поставлена СПИДом. Самая, наверное, почетная смерть для представителя богемы.
В общем, ничего особенного, кроме умения прекрасно танцевать. Ну, убежал. Мало убегало? Ну, гомосексуалист был Нуреев. Мало у нас таких было? И даже гениальных? Тот же Петр Ильич Чайковский.
В целом к Нурееву никаких претензий. Человек прожил жизнь так, как хотел. Выше всяких высоких идеалов типа Родины, но хоть не плевал в сторону своей бывшей Родины.
Вернемся к нашим. К балету, к его оценкам.
В целом порнография, как внешне, так и внутренне. И оплевывание всего, до чего смогли дотянуться «гениальные» Серебренников и Демуцкий.
Внутренняя порнография – это я о музыке. Псевдокомпозитор Демуцкий (вы вообще слышали о нем раньше?) гордится тем, что создал пародию на песню «Родину себе не выбирают». Слова Маргариты Алигер. Позволю себе привести эти слова.
Родины себе не выбирают.
Начиная видеть и дышать,
Родину на свете получают
Непреложно, как отца и мать.
Дни стояли сизые, косые…
Непогода улица мела…
Родилась я осенью в России,
И меня Россия приняла.
Родина! И радости, и горе
Неразрывно слиты были в ней.
Родина! В любви. В бою и споре
Ты была союзницей моей.
Родина! Нежнее первой ласки
Научила ты меня беречь
Золотые пушкинские сказки.
Гоголя пленительную речь,
Ясную, просторную природу,
Кругозор на сотни вёрст окрест,
Истинную вольность и свободу,
Заботливой руки раздольный жест.
Напоила беспокойной кровью,
Водами живого родника,
Как морозом, обожгла любовью
Русского шального мужика.
Я люблю раскатистые грозы,
Хрусткий и накатанный мороз,
Клейкие живительные слёзы
Утренних сияющих берёз,
Безымянных реченек излуки.
Тихие вечерние поля;
Я к тебе протягиваю руки,
Родина единая моя.
И вот эти слова Демуцкий просто обгадил. Сделал пародию, по его словам, и использовал все это в качестве музыкального сопровождения к сцене бегства Нуреева из застенков советской действительности.
А известность Демуцкого началась с лауреатства на одном зарубежном конкурсе композиторов, где он в качестве «произведения» представил положенные на музыку слова последнего выступления в суде Алехиной, одной из «Пусси Райт».
Больше, уверен, штрихов к портрету не надо? Хватит?
Ну то, что главным в спектакле для Серебренникова стал именно побег и нежные гомосексуальные отношения, тут уж ничего не попишешь. Точнее, не станцуешь.
Ах, как рукоплещет пресса! «Как нежно, платонически, не касаясь друг друга, передают эмоции актеры, исполняющие роль Бруна и Нуреева!»
Точно. Там платоничность, судя по финалу, прям розарием цвела. Голубыми хризантемами.
Знаете, что больше всего удивило? А удивил полный ноль реакции. «Матильду» помним и все, что с ней связано? Бурные призывы, обращения, вандализм даже. Как же, плюнули в царя-батюшку…
Хотя действительно, в минаевском вареве от Николая Романова не было ничего, что хоть немного походило бы на правду. Потому живущие Романовы и не особо обиделись. Не увидели они там Николая Александровича.
Мудрые они, Романовы. По-царски мудрые…
А когда в целую страну плюют, получается, ничего, можно. Даже нужно, учитывая, что эта страна – Советский Союз. Ну и в тех, кто в ней жил, заодно. Кто Родину себе не выбирал.
Господин Песков выдал, что ничего такого провокационного он в шабаше «Нуреев» не увидел.
Странно, я вот увидел, а Песков нет. Ну мы с ним из разных стран однозначно. Я вот из той страны, где, кроме Нуреева, были великие артисты балета, о которых можно и нужно и фильмы снимать, и балеты ставить.
Вся проблема в том, наверное, что Анна Павлова, Галина Уланова, Екатерина Максимова и Майя Плисецкая не были феминистками и лесбиянками. А Марис Лиепа, Михаил Барышников и Владимир Васильев не были гомосексуалистами.
Для того, чтобы стать путеводной звездой для современных постановщиков и ценителей балета, надо предать свою страну, сбежать на Запад, 25 сожительствовать с таким же танцующим педерастом и загнуться от СПИДа. И вечная память, и аплодисменты обеспечены.
Напрашивается вопрос: а кто дальше? Ладно, в «киношедеврах» у нас уже оплевали всех, оптом, так сказать. Воинов Красной Армии, космонавтов, тружеников. Всех.
Видимо, пришла пора поименного восхваления. Чтобы четко расставить точки над буквами.
Кто будет следующим героем «чудо-постановки»? Если так посмотреть, то, наверное, Солженицын. Или Власов.
Раз так ставится вопрос, почему нет? Оба борцы против ненавистного советского режима. Оба радели за светлое будущее для нас. Одного, правда, наградили веревкой, но еще пяток лет – и вполне себе жертва будет. Достойная спектакля.
Ну а как продолжают упорно пихать бородатого умничающего предателя сегодня одними «солженицынскими чтениями», так я просто молчу. Еще и памятник в Москве сейчас состряпают.
Порекомендую всем, кто со мной не согласен, прочитать один цикл его творений. В интернете есть, активно издавался во времена «холодной войны» в США. «Прусские ночи». Почитайте, почитайте. Многое для себя откроете. И, если не согласитесь со мной, что редко кто так гадил на наших дедов и прадедов, то даже и не знаю, что вам еще посоветовать.
Понимаю, что эта парочка где-то на подходе. Ждем-с…
Посмотрел, ладно, честно признаюсь, пролистал гомоспектакль (на торрентах уже есть), с удовольствием почитал отзывы тех, кто завтра будет учить нас, как правильно любить Родину и управлять нами. Не шучу, там Госдума чуть ли не в полном составе была.
Многое стало понятнее. Спасибо.
Понимаю, кстати, чем была вызвана задержка в премьере. Видимо, в срочном порядке переделывали декорации, ретушировали перед и зад Нуреева с его откровенных фотографий. Нормально заретушировали, не подкопаться.
И весьма впечатлили артисты, вышедшие на поклон в футболках, где вместе с портретом Серебренникова было требование его освобождения.
Верной дорогой идем, господа! В единодушном порыве наши властители умов и кошельков показали нам свои истинные ценности присутствием на премьере и аплодисментами в зале и сети Интернета.
Главное – это любить Родину, как это делал Нуреев. Честно и бескорыстно, до глубины души. Или чего пониже.
Быть примером для подрастающих поколений, каким делают педераста Нуреева.
В общем, как планировал Серебренников, в качестве задника на сцене показать в полный рост передник голого Нуреева. Даже право показа этой фотографии купил у Фонда Ричарда Аведона. Слава богу, запретили так демонстрировать. И на том спасибо.
В целом же обычный антисоветский шабаш. Прямо в духе девяностых. Только с голыми задами и передами как дань свободе и раскрепощению. Очередная «Цитадель» и «Матильда», и снова за наш счет. Спасибо господину Мединскому.
Да, еще, говорят, «Нуреева» финансировал известный ювелирный бренд Van Cleef & Arpels, а также «из личных сбережений» денежек на балет подкинул председатель правления ВТБ Андрей Костин. Видимо, из особой любви к особому искусству: искусству плевать в историю и искажать прошлое.
Унижение самой мысли, что можно любить Родину. Не нужно ее любить. Нужно жить так, как тебе хочется, беря от жизни все, как брал Нуреев.
Господа министры, депутаты, олигархи, политики, ваш посыл вполне ясен и понятен.
Заметили ош Ы бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Как в Большом прошла премьера балета Серебренникова «Нуреев»
Эта постановка по уровню общественного внимания может сравниться лишь с давним шумом вокруг появления в том же Большом оперы «Дети Розенталя», когда «Наши» протестовали против либретто Владимира Сорокина. А по накалу «скандальных» страстей атмосфера вокруг «Нуреева» тянет на голливудский блокбастер.
Но главное, эта история красноречиво говорит о сегодняшней России.
Сама личность и биография главного героя может вызвать зубовный скрежет у разного рода «хранителей устоев». Ведь Нуреев всю жизнь на устои – любого рода — плевать хотел.
Ажиотаж вокруг двух премьерных показов балета такой, что дирекция театра придумала особый порядок продажи билетов — именных и по паспортам. Не только потому спрос велик, что на самом деле премьера должна была пройти несколько месяцев назад,
но ее внезапно отменили, в последний момент, после генеральной репетиции, под предлогом, что труппа из-за загруженности прочей работой не успела отрепетировать танцы как следует (директор Владимир Урин твердо стоял на своем, хотя версий об истинных причинах запрета ходило много).
И не только потому, что режиссер-постановщик балета Кирилл Серебренников, успевший, к счастью, поставить «Нуреева» целиком, сегодня сидит под домашним арестом, лишенный возможности работать, и спектакль сейчас выпускали без него.
До той летней, отмененной, премьеры сам по себе балет интересовал, кроме балетоманов, разве что любителей «клубнички» на сцене: фото обнаженного Рудольфа, пусть оно мелькает всего пару секунд – это же кайф.
Вопрос «будет или не будет рассказ о Нурееве-гее?» — кайф в квадрате.
Интересовал не балет, но контекст вокруг балета. Вкус запретного плода. Шепоток в кулуарах.
Нынешняя премьера — после ареста Серебренникова – широкой публикой воспринимается как акция в его поддержку, хотел ли этого театр или нет. Крики «Браво, Кирилл» на аплодисментах, хочется думать, будут режиссером услышаны. А граффити на заднике сцены, где нацарапано K.Serebr, как и решение нескольких человек из постановочной команды выйти на поклоны в майках с портретом Серебренникова и надписью «Свободу режиссеру», ведет спектакль от искусства к общественному поступку.
В @BolshoiOfficial долгожданная премьера о Нурееве. Актуальный, настоящий современный балет. Талантливо о великом таланте. Несправедливо, что Кирилл Серебренников не был на своей премьере. pic.twitter.com/lF4fTMLV7C
Но спектакль оказался таким, что стоит говорить о нем самом.
Балет о Рудольфе в Москве — географическая странность. Нуреев – вообще-то фигура питерская. Его биография перед невозвращением с гастролей во Франции связана с ленинградской балетной школой, в которой он учился, с Кировским (ныне Мариинским) театром, где он служил.
Но идея балета о знаменитом танцовщике родилась в Большом. Название предложила команда: композитор Илья Демуцкий, режиссер Кирилл Серебренников и непосредственный автор замысла — хореограф Юрий Посохов (дирекция ГАБТа пригласила их поставить спектакль во второй раз, после успеха первого проекта – балета «Герой нашего времени»). На обложке программки стоят даты жизни Рудольфа и написано: «К 80-летию со дня рождения».
Нуреев – один из двух балетных мировых звезд родом из СССР (второй, конечно, Барышников), имя которого известно каждому.
Но главное – жизнь танцовщика, которого за буйный нрав и вздорный характер прозвали «диким зверем в гостиной», полна эффектных и совершенно театральных моментов. Тем не менее, постановщики не пошли по проторенной дорожке «родился-учился-женился».
Серебренников, который еще и сценарист, и сценограф, и не пытался это сделать. Соавторы мудро сосредоточились на узловых моментах. Они взяли биографию Нуреева как точку отсчета – и сочинили спектакль, который можно было бы назвать хлестким журналистским слоганом, родившимся после истории побега от «совка» в парижском аэропорту.
Балет «Нуреев» — это, конечно же, история прыжка к свободе. К свободе «от» — и к свободе «для».
К возможности прожить свою, а не навязанную кем-то жизнь. К мании разноликого творчества, обуревающей танцовщика с тремястами спектаклями в год. Все детали биографии, использованные в этом не балете даже, а придуманном Серебренниковым конгломерате танца, драмы и оперы, работают на такую идею.
Композитор Илья Демуцкий, по его словам, творил партитуру по наказу хореографа: написать с эмоциями, «чтоб прям душу рвало». Музыку, которую оркестр Большого театра играл под управлением дирижера Антона Гришанина, отдельно вряд ли будут слушать, но она идеальна для балета-байопика: автор бесхитростно, почти без иронии, оперирует готовыми клише, что и воссоздает нужную картину.
Сам Демуцкий рассказывает о «примитивной, удушающей музыке» в эпизоде ленинградской балетной школы, о «патриотической удушающей советской песне», о миксте нескольких классических балетов, перетекающих друг в друга и обратно — так нам напоминают о коронных партиях Нуреева.
Есть еще вальсики и марши, цитируемый Малер, обработанный Люлли с Рамо и джаз с саксофоном. И все покорно звучат «в ноги». Кроме грустной татарской песни, возникающей в ключевые моменты жизни.
Идея вспомнить вехи биографии через вещи героя, посмертно продаваемые на аукционе, в балетном театре не нова.
Но в нынешнем спектакле – сквозь призму реальных посмертных аукционов Нуреева — это драматургически работает. Сквозной персонаж балета — Аукционист (Игорь Верник), распродающий документы, картины, мебель и личный остров Нуреева.
В продаже дневник успеваемости Рудольфа, а на сцене танцкласс ленинградского балетного училища имени Вагановой, с конъюнктурно сменными — от Николая Второго до Хрущева — портретами вождей на стене и бессменной рутинной ежедневного экзерсиса.
С талантливым юным эгоцентриком Рудиком, вихрем – он все делал вихрем — врывающимся на сцену, в действие, и грубо пихающим партнершу.
На аукционе интимная записка, а на сцене дуэт с брутальным скандинавом Эриком Бруном — коллегой, наставником в профессии и любовником по жизни, человеком контрастных, по сравнению с Нуреевым, качеств. Выразительный Денис Савин (Брун) в черном и смятенный Владислав Лантратов (Нуреев) в белом.
Хореография Посохова здесь удивительная: как можно было достичь одновременно откровенного эротизма и воплотить несомненный душевный, артистический порыв? Если вообще говорить о танцах этого балета, то они сделаны уверенной рукой, которая знает толк в небанальном комбинировании классических па. И в уместной пластической интонации, придающей обычному — необычный смысл, а привычному – довольно неожиданный ракурс.
Типичная для Серебренникова саркастически-социальная сцена побега в Ле Бурже, когда родина, насильственно тянущая артиста в цепкие объятия, воплощена в казенном женском хоре в плюшевых платьях, с солисткой (Светлана Шилова), штампованно поющей о любви к отечеству.
А в Европе — вольная жизнь, среди молодежи в костюмах прет-а-порте, гулянка у богачей в шубе на голое тело, перемигивания с компанией упоительно порочных («манких», как сказано в либретто) трансвеститов в Булонском лесу.
Завсегдатаи «Гоголь-центра» весь спектакль отмечали кое-какие, то здесь, то там, отсылки к «Машине Мюллера». И, наконец, съемка обнаженного Рудольфа у фотографа Аведона, Да, знаменитая фотография с голым телом анфас, бурно обсуждаемый хит летних репетиций, теперь в глаза не маячит. Самое интересное в проекции срезает линия окна.
Можно сгоряча подумать, что так, с остроумным и злым смаком, будет до финала: мало ли что учудил по жизни эксцентричный нуреевский гений! Хотя мы любим его не только за это. Но второй акт меняет дело.
Аукционист, что двигал действие рассказом о жизни, теперь говорит о творчестве. Грядет череда перефразированных Посоховым ролей Нуреева. От его «барочного» балетика «Сюита Баха», здесь поданного как нарядный апофеоз а-ля семнадцатый век. С выходом Короля-Солнца со свитой, на пару с разодетым в пух и прах контртенором в золотой маске. (Художник по костюмам Елена Зайцева постаралась).
Через дуэт Руди с любимой английской партнершей Марго Фонтейн (Мария Александрова), напоминающий об их коронном спектакле «Маргарита и Арман». И грезы Нуреева, парафраз его Лунного Пьеро из одноименного балета на музыку Шенберга.
Тут, кстати, поет та же Шилова, но уже не в плюше, а в черной коже, что не мешает ей вставлять прежнее, рефренное, мучительное для героя: «Родины себе не выбирают».
Аукционист зачитывает письма, написанные сейчас, в 2017 году, соратниками и учениками Нуреева. Звучат пафосные воспоминания, а Вячеслав Лопатин и Светлана Захарова (оба превосходны) их как бы «отанцовывают».
Пафоса иной раз слишком много, как и произносимого текста, и повторений аукционных сцен. Да и хороший, но слишком интеллигентный для этой роли танцовщик Лантратов, обладающий отнюдь не нуреевским темпераментом, все-таки не передает его легендарную грубоватую харизму. Так что яркая нецензурная брань, которую Нуреев, всесильный глава балета Парижской оперы, обрушивает в спектакле на труппу, кажется насущно необходимой художественной краской.
Но пафос — это дорога к реально трогающему финалу, когда на аукционе продают последний лот — дирижерскую палочку.
По сцене плывут Тени из балета «Баядерка», которыми слабеющий Нуреев руководит из оркестровой ямы. Постепенно музыка затихает, Рудольф управляет тишиной. И это трижды символ. Нуреев в последние годы серьезно увлекся дирижированием. А своей «Баядеркой», которую он репетировал с артистами Оперы полумертвым от СПИДа, «дикий зверь» попрощался с миром: после премьеры в октябре 1992 года он прожил всего три месяца.
Нуреев
Балет в двух действиях 18+
| Выходные данные | Программка | Краткое содержание | Зрительный зал |
Историческая сцена
Мировая премьера состоялась
9 декабря 2017 г.
Спектакль идет с одним антрактом.
Продолжительность – 2 часа 30 минут.
При поддержке и содействии
Р.А. Абрамовича и А.Л. Костина
Официальный спонсор балета Большого театра
Композитор — Илья Демуцкий
Хореограф-постановщик — Юрий Посохов
Автор либретто, режиссер и сценограф — Кирилл Серебренников
Художник по костюмам — Елена Зайцева
Дирижер-постановщик — Антон Гришанин
Художник по свету — Александр Сиваев
Художник по видеопроекциям — Сергей Рылко
Ассистенты хореографа-постановщика — Куинн Уортон, Никита Дмитриевский
В спектакле принимают участие хор и мимический ансамбль.
»
Загрузка...